Мусульманский мир сегодня неоднороден и помимо чисто исламской идентификации имеет место национальный уровень политического самоопределения народа: арабов Египта, Иордании, Сирии, Саудовской Аравии и т.д., турок, малазийцев, кыргызов, пакистанцев, узбеков, казахов.
Поскольку в Коране и сунне нет упоминания о национальном характере или конкретной модели государства, данный вопрос является самым актуальным для национальных государств. Поэтому является очень важным наличие аргументации авторитетных представителей правовой мысли ислама (его ученых) в правовой легитимизации модели национального государства с точки зрения самого ислама.
После обретения суверенитета мусульманские страны, в том числе и страны бывшего СССР, ищут пути развития и преодоления цивилизационного кризиса внутри своих обществ (светская система ценностей и исламская) и испытывают определенный дефицит государственной состоятельности и национального строительства. При этом в этих странах этнические, религиозные, племенные, региональные факторы в политике и государственном управлении используются властью и оппозицией в зависимости от ситуации или конкретного случая.
Результатом модернизации в мусульманских странах стало появление новых политических институтов (как в западных странах), разных интересов участников политического процесса, ведущих борьбу за власть и за доступ к материальным и финансовым ресурсам.
Одновременно растет давление и общества в требовании демократизации и прозрачности системы власти, социальной справедливости, реальной борьбы с коррупцией.
Системный социальный и политический внутренний кризис, который переживает большинство мусульманских стран, возросшая нагрузка на государство подталкивает власти искать инструменты, укрепляющие легитимацию государственного устройства и существующего строя.
Особенно возрастает беспокойство стран ЦА на фоне прихода к власти движение талибан в Афганистане и началом процесса строительства «другой» политической модели, уже Исламского Эмирата Афганистан. Перспектива успешности и эффективности нового строя может стать притягательной «витриной» для растущего протестного потенциала и настроений среди населения в странах ЦА.
При этом если раньше было проще обвинить те или иные экстремистские силы в идеологических отличиях (ваххабизме, салафизме) или заблуждениях (хизб ут Тахрир с идеей построить всемирный халифат), то с талибан дело обстоит иначе. Так как в движении талибан исповедуют тот же ислам ханафитского толка, как и в странах ЦА. И это движение сохраняет национальную модель государства Афганистан в его границах, меняется только политическая модель правления.
В данном случае светские политические элиты стран ЦА столкнулись с долгосрочными системными идеологическими вызовами.
Официальное же духовенство в наших странах больше сосредоточенно на бытовых, второстепенных вопросах шариата (намаза, хаджа и орозо).
Однако следует признать, что на эти вопросы отвечают запрещенные радикальные политические религиозные движения. Они ориентируются на социальный и политический запрос мусульманского общества, имеют свою политическую повестку дня. И наверняка на фоне событий в Афганистане активизируют идеологическую деятельность, отвечая на вопросы о понятии халифата или исламского государства, эмирата, джихада, социальной и политической справедливости, свободы и прав, актуализируется вопрос о политическом будущем правящих режимов и самой политической светской модели государств.
Таким образом, возникают риски ошибочной интерпретации системы политической модели ислама, опасности заблуждения молодежи. И эти риски будут сохраняться еще долгое время в идеологическом пространстве для национальных государств со светским и демократическим правлением, но на самом деле авторитарной, семейно клановой системой правления, системной коррупцией.
Необходимо понимать, что исторически ислам дал импульс к государственному строительству на религиозной основе, а не на национальной. Это системы халифата, эмирата, имамата. И на сегодняшний вопрос о пути развития политической модели ислама политические исламские движения от умеренных до радикальных стараются искать свой ответ с 70-х гг.
Неудавшийся эксперимент построения государственности на основе коммунизма, национализма, неолиберальных ценностей на мусульманском Востоке открывает путь к поиску своего национального пути строительства государства с привлечением ресурса интеллектуального традиционного Ислама.
Прогнозы же о появлении умеренной религиозной интеллектуальной элиты не оправдались ввиду сильнейшего интеллектуального кризиса внутри самих мусульманских обществ. И если рассматривать теоретически, то мусульмане пока не готовы к социальной ответственности, нет единства, интеллигенции, нет харизматичных лидеров. Отсутствует и будущее видение пути развития мусульманской общины и исламской социально- политической мысли в рамках единого национального государства.
Сегодня мы можем сказать, что все процессы радикализации связаны с событиями, политикой и с той ситуацией, которая складывается на Ближнем и Среднем Востоке, в Сирии, Ираке и Афганистане. Наблюдается связь не столько идеологическая, большей степени она имеет геополитический контекст.
Мы были все свидетелями появления ультрарадикальных групп на фоне гражданской войны в Сирии и Ливии, по сути направленных на уничтожение национальные государства при помощи некоторых стран.
То есть борьба между различными лидерами региона, а также между западным блоком во главе с США и другими странами ведет к опасным рискам для стран ЦА. Современные вопросы терроризма и экстремизма превращаются в геополитический инструмент влияния и реальную угрозу для существования уже национальных государств.
Большую тревогу вызывает ускоренный темп передислокации (не без помощи извне) с Сирии и Ирака на север Афганистана разных радикальных группировок, ориентированных на страны ЦА, имеющих сильные идеологические трения с талибан.
В наших странах возврат к религиозным ценностям происходит на фоне нехватки знаний, кадров, имамов, теологов, ученых, слабости базовой традиционной школы, которая была разрушена за 70 лет атеизма.
К опасным тенденциям, которые будут приводить к радикализации, можно прибавить вопросы безработицы среди молодежи, бедности с учетом экономического глобального кризиса, наличие высокого уровня коррупции. К сожалению, в государствах ЦА слабые или отсутствуют социальные лифты, уровень светского образования с каждым годом падает, также наблюдается маргинализация населения и разделение по различным признакам.
По сути, исламское духовенство (улама) не смогло, да и вряд ли сможет в ближайшем будущем представить свой взгляд и политический проект легитимизации современного национального государства через призму ислама, стратегию развития исламской мысли в рамках современных культурных, политических и геополитических реалиях и новых вызовов.
